Я никогда не вел дневников. Да и сейчас как-то не собирался, но порой жизнь она такая. Сидишь на работе, в дорогом кресле и думаешь о том, что оставить после себя? Были бы дети, не было бы этой дилеммы. Но у меня нет детей, есть только работа и те, кому я спас жизнь когда-то давно. Обычно дневник начинают с того самого момента, когда открыл тетрадь и начал писать. Но это мой дневник и только я решаю в каком виде его увидят другие.
I
Ребенок.

[float=right][/float]У каждого человека должно быть детство. Но, как и многие, своего я не помню. Иногда кажется, что детство прошло мимо, как будто заблудилось по дороге к моему дому. Мать - шлюха, отец - неизвестен. Клиент, кажется. Она о нем толком не говорила, только с Лючией, и то, когда я не слышал или она думала, что не слышал. Называла его козлом и это самое приятное, кажется.
Об отце я узнал позже. Но до того времени произошло столько событий, которые скорее всего нужно описать.
Но мне повезло в другом, хоть и не было отца, но было две матери, которым я обязан всем, что имею. Одна подарила мне жизнь, другая воспитала таким, каким я вырос. И хоть последние лет пятнадцать я жил тет-а-тет с собою, но до сих пор вспоминаю их уроки.
Вы спите. Я давно проснулся.
Даже не знаю, когда детство окончательно решило, что оно мне не нужно. Когда умерла мать? Или когда я попал в приют, потому что той, которая хотела меня усыновить этого не позволяли? Что ж, в системе ты учишься жизни быстрее, чем в кругу семьи. Из ребенка становишься достаточно взрослым, чтобы уметь вертеться и выживать. Тогда же формируется твой характер, почти что окончательно.И хоть благодаря приемной матери я пробыл там не так и долго, но отпечаток это свой оставило. Я стал задумываться о том, что эта женщина значит для меня. По-детски наивные разговоры о женитьбе теперь приобретали другой смысл. Кажется тогда, мы оба не понимали, к чему все идет. А сейчас, сейчас я думаю о том, что не стал бы ничего менять. Ей нужно было устроить свою судьбу, не обремененную влюбленным подростком. Мне - найти путь в жизни, занять свою нишу в обществе.

II
Женщина.

[float=left][/float]У каждого в жизни есть та самая женщина. Нет, не череда девушек, которые прошли через вашу постель, а вы даже не запомнили их имена. Та Самая. К моему несчастью, для меня той самой стал ангел со сломанными крыльями, который приютил меня у себя. Иногда, я ловлю себя на мысли о том, что за все добро, что она мне сделала, я отплатил ей... чем? Подростковой любовью, когда сам еще не мог понять, что мною движет - гормоны или чувства? Я не жалею о том, что ушел. Собрал вещи в один прекрасный момент и ушел из ее жизни, меняя свою.
Долгое время после этого, я жил, стараясь забыть о ней. Но слишком часто просыпался по ночам от того, что меня поначалу мучили гормоны, а потом совесть. Иногда хотелось потерять память, расшибившись в лепешку. Было бы классно. Миг и ты чистый лист. Но вся дилемма заключалась в том, что я не хотел ее забывать, только чувства к ней.
And I'm always in the shotgun seat, home like headlights on the lawn, I'm never gone for long.
Сам того не замечая, в других я искал знакомые черты. Наверное это главный показатель в жизни того, что ты нашел то самое - единственное и дорогое, несравненное. Неосознанно сравнивал ее и их. Тот образ, который жил в моей голове, потому что за десяток лет разлуки я не знал, какой она стала. Помнит, думает? Закусывает ли губу, когда переживает слишком сильные эмоции? Эти губы, так хотелось дотронутся до них, стереть капли крови, которые выступили по неосторожности. Даже сейчас, я остаюсь подростком, когда думаю о ней. Что-то в этом мире не меняется. И чем дольше я находился как можно дальше от нее, тем сильнее хотел вернуть обратно.
Жизнь часто преподносит нам сюрпризы. Уже не помню зачем и что мне нужно было в том районе города. Офисное здание, люди, что идут мимо него и машины, что паркуются рядом. Я вижу, как дверца одной из них открывается. Краем глаза отмечаю женщину, что из нее выходит. Люди обычно не верят своим глазам в такие моменты, но я точно знаю, кого вижу. Ее имя само слетает с губ, когда я пытаюсь ее догнать.

III
Машина.

[float=right][/float] Вторым, ну или третьим в списке идет машина. Машина это твой статус - чем она дороже, тем ты успешнее. Или так думают женщины. Долгое время, это не имело для меня значения. Не важно было на чем я езжу и как. Но после того, как побывал на войне, перестало хватать адреналина в крови. И хоть операции приносили хоть какой-то его приток - это было не то.
Уличные гонки стали тем, что восполнило прелести войны, с той лишь разницей, что тут не убивали людей. Не специально, по крайней мере. И чтобы дальше рассказать о машине, стоит упомянуть еще кое-кого. Представьте трассу и то, что вы по чистой случайности выигрываете гонку. В крови бурлит азарт, глаза горят и тут к вам подходит другой водитель, которого вы до того момента считали мужчиной. Снимает шлем и начинает загонять про то, что новичкам - везет, но вот машина у вас никакая. При этом жесты у вашей собеседницы очень даже красноречивы, а слова обильно сдобрены приправой из нецензурщины. Как-то так я и познакомился с Кросс - одним из лучших механиков в Нью-Йорке. По-моему мнению, так как девочка умела не только разобрать мотор с закрытыми глазами, но и по-максимуму выжить из него то, что можно, собрав обратно.
Хотите знать, зачем я делаю это? А почему не делаете вы?
Чем больше у тебя побед - тем больше у тебя денег. У меня никогда не было желания ставить тачку, не потому что было жалко, а потому что слишком много в нее было вложено. Не материального - физического и эмоционального. Но всему когда-нибудь приходит конец. Неудачный поворот и тачки нет. А сам едва ли живой, но тем хорошо быть врачом, что может залатать себя сам. Я знал, что без гонок мне не прожить, потому что стал зависим от скорости так же, как и от войны, а до этого от Нее. Одно заменяло в моей жизни другое. Но надо было на чем-то останавливаться, поэтому я остановился на гонках.
Кросс достала мне машину. Вернее она достала кузов. От Макларена. Я не знаю, где она его раздобыла. Не менее разбитый, чем моя бывшая тачка. Ушло еще больше времени на то, чтобы выпрямить его и найти начинку. Но это была на все сто процентов моя машина. Тачка никогда не станет твоей, пока ты не приложишь руку к ее созданию. Так любила повторять Кросс. Что ж, к этой машине руку я приложил основательно. Кажется, я что-то говорил о детях? Что ж - это и был мой ребенок. Наш, если так подумать. Вот только я вряд ли скажу это ей, потому что это грозит бегом от разъяренной женщины с гаечным ключом. А я слишком дорожу этой дружбой, чтобы вот так ее терять.

IV
Армия.

[float=left][/float]Когда ты молод, глуп и тебе надоедают люди, ты хочешь от них сбежать. Я не нашел ничего лучше, как отучившись большую часть на медика - уйти в армию. Оставалось всего немного, но я бросил это занятие после очередной операции, потому что мне надоели сопли о том, что кому-то не нравится их внешность. Сам дурак, можно было выбрать другую специальность, но нет. Еще с детства меня приучили к тому, что женщина должна быть красива.
Тогда я уже знал своего отца - настоящего отца, который и отправил меня учится. Я думал при всей его репутации, он будет строже. Но, я ошибался. А может быть дело было в том, что у него был еще один сын, который тоже не особо следовал по отцовским стопам. Или же он просто знал, что мы вернемся к нему, как только он попросит. Но на это у меня пока нет ответа. Как и до того момента, я не чувствовал с ним связи. И уходя на войну, я переживал о состоянии его души, если со мной что случится. Только идиот будет думать, что вернется из мясорубки живым, даже если его работа сидеть в лазарете и смотреть за теми, кого потрепало.
Доктор, я ног не чувствую! У тебя их просто нет.
Бывали конечно и случаи, когда врач тащился за группой, выполняющей задания. К таким я и стал относится, когда сидение на лавочке осточертело. Нет, там была работа, но меня интересовали те, кого я мог спасти до того, как им оторвет ноги. Дважды мои пути пересекались с отрядом Альфа и дважды эти безбашенные идиоты, заставляли меня спасать их жизни. И хуже всех, был их капитан, готовый свернуть себе шею. Каждый раз я говорил ему, что надо думать о своем здоровье, а он в ответ отмахивался тем, что с ним все в порядке. Приходилось закрывать глаза, опускать в отчетах истинное положение дел. Армия меняла людей и становилось для некоторых тем самым наркотиком, с которого трудно было слезть. После очередного безрассудного приказа, повлекшего за собой гибель многих невинных, я понял, что оно того не стоит. Когда ты хочешь спасать людей, но оказывается что для этого должны гибнуть другие, - такая простая и очевидная истина на войне, - ты понимаешь, что желая быть спасителем, ты стал гротескным подобием Бога, который не может и не имеет права делать правильный выбор.

V
Работа.

[float=right][/float]После армии, я вернулся к учебе. Вернее к тому, что от нее осталось к тому времени. Полученный опыт в армии и до многому меня научил, но все это было не особо закреплено и годно к частной практике. Бумажки, всем всегда нужны бумажки. Мог бы конечно попросить брата все уладить не совсем законным путем, но честность - она такая. К тому же, доказать что-то себе, бросить очередной вызов. Добиться чего-то, это всегда ко мне. К тому же, когда я вернулся из пекла в мирную жизнь, меня ожидал сюрприз от папани. Заглаживал ли он передо мной вину или еще что, но меня так же ждал адвокат и документы на клинику. Доход, капитал, группа специалистов. Я хотел у него поинтересоваться, что это такое, но гордость не позволяла. И он, конечно же знал об этом, поэтому именно так и поступил. Будь я немного младше, то отказался бы от данных мне благ, но к тому времени был достаточно рассудителен для того, чтобы все это принять.
Секунда промедления - убивает.
Люблю ли я свою работу? Да. Нравится ли получать новые знания? Да. Что мне не нравится? Только идиоты, которые не следят за своим здоровьем. Читая отчеты врачей, я поражался тому, с какими жалобами к ним приходят. А все просто потому, что некуда девать деньги. Сидя как-то в баре я решил, что нужно что-то менять. Всегда оставались те, кто заслуживал помощи больше, чем те, кто мог за эту помощь платить. Достаточно ли мы получали денег для этого? Да. Остальные вопросы? К бухгалтеру и адвокатам. Пускай сами решают этот вопрос. В конце концов им всем плачу я.

VI
Брат.

Последнее, о чем я хотел бы рассказать. Семья. Та, что была скрыта от меня большую часть жизни. Пока что большую. Отец и сводный брат. Даже удивительно, что он не нашел меня раньше, что меня не нашли те, на кого он работает. Или же не искали специально, чтобы нанять? Так ли правительственные агентства халатны? Думаю нет, но они достаточно умны для того, чтобы закрывать глаза на что-то. На этом строится вся современная политика. И меня нельзя винить за то, что именно за это я ее ненавижу. Но я отвлекаюсь от того, о чем хотел сказать.
Я познакомился с братом, сводным старшим братом, в доме отца. Доказывал ли я, что он мой отец? На удивление не пришлось. К тому моменту он знал о том, что я существую. Он не хотел мне говорить о том, почему не появился раньше, когда мать была еще жива, я не особо хотел слушать. Прошлое, оно на то и прошлое, чтобы там оставаться. Как отнесся к этому брат? Слишком спокойно, как будто чего-то такого и ожидал. Вот только такая штука - никто из нас не был его законным сыном. Мы были ему нужны, но он не собирался подводить свою жену, которая была не способна иметь детей. Довольно практичный подход, с которым пришлось мирится. В конце концов, я точно не знал, за которую из матерей мне хочется подправить ему лицо. За родную или приемную.
Give it all, all for the family.
Что удивительно, но с братом мы все же нашли общий язык. Иметь под рукой того, кто может тебя заштопать в любой ситуации - полезное приобретение. Шутка. Еще ни разу он не пытался заставить меня его штопать. Да и мы оба знаем, что по правилам это не положено. Правила, я нарушаю их только садясь за руль машины. В остальное время - это то, что помогает мне жить. И мы оба это знаем. Так же как и то, что пока он не лезет в мои дела, я не лезу в его.

1. Имя и фамилия:

Shay Patrick Tenebris 
Шей Патрик "Рис" Тенебрис
Для друзей - Шей.
На гонках, за рулем - Рис.

2. Дата рождения, возраст:

33 года. 03.03.83

3. Внешность:
• Рост: 189
• Цвет глаз: гетерохромия. Голубой\Зеленый.
• Цвет волос: шатен.
• Особые приметы (татуировки, шрамы, походка...): правое предплечье. На левом запястье эльфийская вязь с именем. Во время работы закрывается часами.
• Предпочтения в одежде, стиле: на работе собранный и хорошо одетый мужчина, предпочитающий рубашки да классические брюки. Ночью, на трассе джинсы и футболки с курткой.
• Впечатление в целом:
Что я вижу каждое утро, когда смотрюсь в зеркало? Хороший вопрос. Все зависит от того, чем закончился день накануне. Гонкой? Перед вами будет взъерошенный, похожий на мальчишку мужчина с глазами, полными азарта, который еще гуляет по крови. Адреналин, от прожитых эмоций потому что снова бросил вызов судьбе. Небритый, заросший, проживший положенные ему выходные. Последнее имеет свойство заканчиваться, когда не просят. Один звонок и приходится возвращаться к привычному виду. Причесаться, побриться. Достать из шкафа свежую рубашку, брюки, снять с полки начищенные ботинки и отправится на работу. Хирург с обширной татуировкой на предплечье? Да почему бы и нет? Тут у меня есть хорошее оправдание. Да и пока я выполняю свою работу, никто и не заметит.
Когда-то я думал, что спасать жизни это круто, но на деле оказалось совершенно не так.
- Мне не нужен врач, я сам врач, - выхватываю из рук санитара папку и ухожу в кабинет. Вокруг меня одни идиоты, вот точно. Мало того, что они не знают врачей, которые работают в этой клинике, так еще и не знают того, кто платит им зарплату.

Имя прототипа Карл Урбан

4. Профессия, род деятельности:
Владелец частной клиники - Lux ex Tenebris. Пластический хирург (проходит практику). Воен.врач. Уличный гонщик.

5. Характер персонажа:

Каждое утро я смотрю на себя в зеркало и вижу того, кем я должен быть, прекрасно зная, что под кожей живет кто-то другой. Кто-то преданный, заботливый, но любящий адреналин. Готовый войти в пекло ради друзей и родных. Наплевать на систему и брать ответственность на себя. Он противовес тому собранному, холодному, как сталь в руках хирурга, человеку, которому всегда не важно в каком состоянии находится его организм, главное другие. Некоторым кажется, что оба относятся к остальным людям с некоторым презрением, что в действительности не так. Просто жизнь в приюте научила говорить все прямо, не скрывая эмоций. А иначе считали бы жертвой. Которой никогда и не являлся. Но это не значит, что надо бросаться в полемику по поводу и без, только там, где действительно прав. Не обязательно благодаря опыту, иногда просто чувству справедливости или чутью, которое иногда перекрывает все остальное и хочется найти уже кнопку, чтобы его отключить.
У меня золотое сердце. но руки мои холодны.
Врачи в клинике говорят, что я пугаю их своими завышенными ожиданиями и устанавливаю слишком высокую планку для работы. Но я никогда не требую от них того, чего не могу сделать сам. При этом я не всесильный Бог, чтобы спасти всех и каждого. Возможно, я корю себя за то, что не смог сделать что-то, но жизнь она на то и жизнь. Нужно быть реалистом, коем я и являюсь. Для того, чтобы мечтать я видел слишком много дерьма. И уверен, что увижу еще не мало. Это жизнь, как я и говорил. Некоторым кажется, что я слишком устал от этого всего и от груза ответственности, поэтому и гоняю, но видя меня на гонке, они меняют свое мнение. Я слишком люблю жизнь и беру от нее все то, что она готова мне дать. Потому что она и так коротка, чтобы себе в чем-то отказывать. Но не настолько, чтобы рисковать ею. Лючия бы не одобрила.

6. Биография персонажа:

Я никогда не вел дневников. Да и сейчас как-то не собирался, но порой жизнь она такая. Сидишь на работе, в дорогом кресле и думаешь о том, что оставить после себя? Были бы дети, не было бы этой дилеммы. Но у меня нет детей, есть только работа и те, кому я спас жизнь когда-то давно. Обычно дневник начинают с того самого момента, когда открыл тетрадь и начал писать. Но это мой дневник и только я решаю в каком виде его увидят другие.
I
Ребенок.

[float=right][/float]У каждого человека должно быть детство. Но, как и многие, своего я не помню. Иногда кажется, что детство прошло мимо, как будто заблудилось по дороге к моему дому. Мать - шлюха, отец - неизвестен. Клиент, кажется. Она о нем толком не говорила, только с Лючией, и то, когда я не слышал или она думала, что не слышал. Называла его козлом и это самое приятное, кажется.
Об отце я узнал позже. Но до того времени произошло столько событий, которые скорее всего нужно описать.
Но мне повезло в другом, хоть и не было отца, но было две матери, которым я обязан всем, что имею. Одна подарила мне жизнь, другая воспитала таким, каким я вырос. И хоть последние лет пятнадцать я жил тет-а-тет с собою, но до сих пор вспоминаю их уроки.
Вы спите. Я давно проснулся.
Даже не знаю, когда детство окончательно решило, что оно мне не нужно. Когда умерла мать? Или когда я попал в приют, потому что той, которая хотела меня усыновить этого не позволяли? Что ж, в системе ты учишься жизни быстрее, чем в кругу семьи. Из ребенка становишься достаточно взрослым, чтобы уметь вертеться и выживать. Тогда же формируется твой характер, почти что окончательно.И хоть благодаря приемной матери я пробыл там не так и долго, но отпечаток это свой оставило. Я стал задумываться о том, что эта женщина значит для меня. По-детски наивные разговоры о женитьбе теперь приобретали другой смысл. Кажется тогда, мы оба не понимали, к чему все идет. А сейчас, сейчас я думаю о том, что не стал бы ничего менять. Ей нужно было устроить свою судьбу, не обремененную влюбленным подростком. Мне - найти путь в жизни, занять свою нишу в обществе.

II
Женщина.

[float=left][/float]У каждого в жизни есть та самая женщина. Нет, не череда девушек, которые прошли через вашу постель, а вы даже не запомнили их имена. Та Самая. К моему несчастью, для меня той самой стал ангел со сломанными крыльями, который приютил меня у себя. Иногда, я ловлю себя на мысли о том, что за все добро, что она мне сделала, я отплатил ей... чем? Подростковой любовью, когда сам еще не мог понять, что мною движет - гормоны или чувства? Я не жалею о том, что ушел. Собрал вещи в один прекрасный момент и ушел из ее жизни, меняя свою.
Долгое время после этого, я жил, стараясь забыть о ней. Но слишком часто просыпался по ночам от того, что меня поначалу мучили гормоны, а потом совесть. Иногда хотелось потерять память, расшибившись в лепешку. Было бы классно. Миг и ты чистый лист. Но вся дилемма заключалась в том, что я не хотел ее забывать, только чувства к ней.
And I'm always in the shotgun seat, home like headlights on the lawn, I'm never gone for long.
Сам того не замечая, в других я искал знакомые черты. Наверное это главный показатель в жизни того, что ты нашел то самое - единственное и дорогое, несравненное. Неосознанно сравнивал ее и их. Тот образ, который жил в моей голове, потому что за десяток лет разлуки я не знал, какой она стала. Помнит, думает? Закусывает ли губу, когда переживает слишком сильные эмоции? Эти губы, так хотелось дотронутся до них, стереть капли крови, которые выступили по неосторожности. Даже сейчас, я остаюсь подростком, когда думаю о ней. Что-то в этом мире не меняется. И чем дольше я находился как можно дальше от нее, тем сильнее хотел вернуть обратно.
Жизнь часто преподносит нам сюрпризы. Уже не помню зачем и что мне нужно было в том районе города. Офисное здание, люди, что идут мимо него и машины, что паркуются рядом. Я вижу, как дверца одной из них открывается. Краем глаза отмечаю женщину, что из нее выходит. Люди обычно не верят своим глазам в такие моменты, но я точно знаю, кого вижу. Ее имя само слетает с губ, когда я пытаюсь ее догнать.

III
Машина.

[float=right][/float] Вторым, ну или третьим в списке идет машина. Машина это твой статус - чем она дороже, тем ты успешнее. Или так думают женщины. Долгое время, это не имело для меня значения. Не важно было на чем я езжу и как. Но после того, как побывал на войне, перестало хватать адреналина в крови. И хоть операции приносили хоть какой-то его приток - это было не то.
Уличные гонки стали тем, что восполнило прелести войны, с той лишь разницей, что тут не убивали людей. Не специально, по крайней мере. И чтобы дальше рассказать о машине, стоит упомянуть еще кое-кого. Представьте трассу и то, что вы по чистой случайности выигрываете гонку. В крови бурлит азарт, глаза горят и тут к вам подходит другой водитель, которого вы до того момента считали мужчиной. Снимает шлем и начинает загонять про то, что новичкам - везет, но вот машина у вас никакая. При этом жесты у вашей собеседницы очень даже красноречивы, а слова обильно сдобрены приправой из нецензурщины. Как-то так я и познакомился с Кросс - одним из лучших механиков в Нью-Йорке. По-моему мнению, так как девочка умела не только разобрать мотор с закрытыми глазами, но и по-максимуму выжить из него то, что можно, собрав обратно.
Хотите знать, зачем я делаю это? А почему не делаете вы?
Чем больше у тебя побед - тем больше у тебя денег. У меня никогда не было желания ставить тачку, не потому что было жалко, а потому что слишком много в нее было вложено. Не материального - физического и эмоционального. Но всему когда-нибудь приходит конец. Неудачный поворот и тачки нет. А сам едва ли живой, но тем хорошо быть врачом, что может залатать себя сам. Я знал, что без гонок мне не прожить, потому что стал зависим от скорости так же, как и от войны, а до этого от Нее. Одно заменяло в моей жизни другое. Но надо было на чем-то останавливаться, поэтому я остановился на гонках.
Кросс достала мне машину. Вернее она достала кузов. От Макларена. Я не знаю, где она его достала. Не менее разбитый, чем моя бывшая машина. Ушло еще больше времени на то, чтобы выпрямить его и найти начинку. Но это была на все сто процентов моя машина. Тачка никогда не станет твоей, пока ты не приложишь руку к ее созданию. Так любила повторять Кросс. Что ж, к этой машине руку я приложил основательно. Кажется, я что-то говорил о детях? Что ж - это и был мой ребенок. Наш, если так подумать. Вот только я вряд ли скажу это ей, потому что это грозит бегом от разъяренной женщины с гаечным ключом. А я слишком дорожу этой дружбой, чтобы вот так ее терять.

IV
Армия.

[float=left][/float]Когда ты молод, глуп и тебе надоедают люди, ты хочешь от них сбежать. Я не нашел ничего лучше, как отучившись большую часть на медика - уйти в армию. Оставалось всего немного, но я бросил это занятие после очередной операции, потому что мне надоели сопли о том, что кому-то не нравится их внешность. Сам дурак, можно было выбрать другую специальность, но нет. Еще с детства меня приучили к тому, что женщина должна быть красива.
Тогда я уже знал своего отца - настоящего отца, который и отправил меня учится. Я думал при всей его репутации, он будет строже. Но, я ошибался. А может быть дело было в том, что у него был еще один сын, который тоже не особо следовал по отцовским стопам. Или же он просто знал, что мы вернемся к нему, как только он попросит. Но на это у меня пока нет ответа. Как и до того момента, я не чувствовал с ним связи. И уходя на войну, я переживал о состоянии его души, если со мной что случится. Только идиот будет думать, что вернется из мясорубки живым, даже если его работа сидеть в лазарете и смотреть за теми, кого потрепало.
Доктор, я ног не чувствую! У тебя их просто нет.
Бывали конечно и случаи, когда врач тащился за группой, выполняющей задания. К таким я и стал относится, когда сидение на лавочке осточертело. Нет, там была работа, но меня интересовали те, кого я мог спасти до того, как им оторвет ноги. Дважды мои пути пересекались с отрядом Альфа и дважды эти безбашенные идиоты, заставляли меня спасать их жизни. И хуже всех, был их капитан, готовый свернуть себе шею. Каждый раз я говорил ему, что надо думать о своем здоровье, а он в ответ отмахивался тем, что с ним все в порядке. Приходилось закрывать глаза, опускать в отчетах истинное положение дел. Армия меняла людей и становилось для некоторых тем самым наркотиком, с которого трудно было слезть. После очередного безрассудного приказа, повлекшего за собой гибель многих невинных, я понял, что оно того не стоит. Когда ты хочешь спасать людей, но оказывается что для этого должны гибнуть другие, - такая простая и очевидная истина на войне, - ты понимаешь, что желая быть спасителем, ты стал гротескным подобием Бога, который не может и не имеет права делать правильный выбор.

V
Работа.

[float=right][/float]После армии, я вернулся к учебе. Вернее к тому, что от нее осталось к тому времени. Полученный опыт в армии и до многому меня научил, но все это было не особо закреплено и годно к частной практике. Бумажки, всем всегда нужны бумажки. Мог бы конечно попросить брата все уладить не совсем законным путем, но честность - она такая. К тому же, доказать что-то себе, бросить очередной вызов. Добиться чего-то, это всегда ко мне. К тому же, когда я вернулся из пекла в мирную жизнь, меня ожидал сюрприз от папани. Заглаживал ли он передо мной вину или еще что, но меня так же ждал адвокат и документы на клинику. Доход, капитал, группа специалистов. Я хотел у него поинтересоваться, что это такое, но гордость не позволяла. И он, конечно же знал об этом, поэтому именно так и поступил. Будь я немного младше, то отказался бы от данных мне благ, но к тому времени был достаточно рассудителен для того, чтобы все это принять.
Секунда промедления - убивает.
Люблю ли я свою работу? Да. Нравится ли получать новые знания? Да. Что мне не нравится? Только идиоты, которые не следят за своим здоровьем. Читая отчеты врачей, я поражался тому, с какими жалобами к ним приходят. А все просто потому, что некуда девать деньги. Сидя как-то в баре я решил, что нужно что-то менять. Всегда оставались те, кто заслуживал помощи больше, чем те, кто мог за эту помощь платить. Достаточно ли мы получали денег для этого? Да. Остальные вопросы? К бухгалтеру и адвокатам. Пускай сами решают этот вопрос. В конце концов им всем плачу я.

VI
Брат.

Последнее, о чем я хотел бы рассказать. Семья. Та, что была скрыта от меня большую часть жизни. Пока что большую. Отец и сводный брат. Даже удивительно, что он не нашел меня раньше, что меня не нашли те, на кого он работает. Или же не искали специально, чтобы нанять? Так ли правительственные агентства халатны? Думаю нет, но они достаточно умны для того, чтобы закрывать глаза на что-то. На этом строится вся современная политика. И меня нельзя винить за то, что именно за это я ее ненавижу. Но я отвлекаюсь от того, о чем хотел сказать.
Я познакомился с братом, сводным старшим братом, в доме отца. Доказывал ли я, что он мой отец? На удивление не пришлось. К тому моменту он знал о том, что я существую. Он не хотел мне говорить о том, почему не появился раньше, когда мать была еще жива, я не особо хотел слушать. Прошлое, оно на то и прошлое, чтобы там оставаться. Как отнесся к этому брат? Слишком спокойно, как будто чего-то такого и ожидал. Вот только такая штука - никто из нас не был его законным сыном. Мы были ему нужны, но он не собирался подводить свою жену, которая была не способна иметь детей. Довольно практичный подход, с которым пришлось мирится. В конце концов, я точно не знал, за которую из матерей мне хочется подправить ему лицо. За родную или приемную.
Give it all, all for the family.
Что удивительно, но с братом мы все же нашли общий язык. Иметь под рукой того, кто может тебя заштопать в любой ситуации - полезное приобретение. Шутка. Еще ни разу он не пытался заставить меня его штопать. Да и мы оба знаем, что по правилам это не положено. Правила, я нарушаю их только садясь за руль машины. В остальное время - это то, что помогает мне жить. И мы оба это знаем. Так же как и то, что пока он не лезет в мои дела, я не лезу в его.

7. Пробный пост:

Ночь. Пустая дорога. Момент тишины. Никого на мили вокруг, потому что трасса закрыта на ремонт. Только техника, да рабочий инвентарь разбросан на разных участках, как будто все вымерло. Но это не так. Это становится понятно, когда из-за деревьев, которые огибает дорога, слышится звук. Он постепенно нарастает, а мнимая тишина разбивается от его вибраций. Из-за поворота вылетает машина, пущенная в занос, почти что под углом в девяносто градусов, она едва ли не зацепляет ограду дороги. Следом за ней еще одна. Бок о бок они проходят этот отрезок пути, едва не притираясь дверьми. Свет фар пронзает ночь. Под умелыми руками водителей, машины выравниваются для дальнейшего пути. До финиша еще какая-то пара сотен метров. Колеса идут вровень, и только обвесы капота не равны друг другу в этом заезде. Последний десяток, свист тормозов и обе тачки останавливаются, но уже, как говорится, лицом к лицу.

Вы не догоните меня.
Я жизнь, которой вы боитесь.
Направление, скорость и время – все это я выбираю сам.

Это ни с чем несравнимое ощущение, когда ты доезжаешь до финиша и дергаешь ручку тормоза, останавливая тачку, а она по инерции проезжает вперед и разворачивается вокруг своей оси. В глаза бьет свет фар от машины напротив, но потом они гаснут. Я вижу, как Кросс выходит на улицу, улыбаясь. Она гордится проделанной работой, а я просто тупо и совершенно по-детски улыбаюсь. Мотор моей новой машины все еще урчит и этот звук, он как сердцебиение вернувшегося с того света пациента. Закрываю глаза и откидываюсь на сидение. У меня есть минута или даже меньше до того момента, как механик преодолеет расстояние между дверцами.
Кто-то бы, наверное, бросил гонки, оставшись в живых, но пережив полет с кувырканием по дороге. А все потому, что кому-то не терпелось побыть тараном. Чувствовал ли я страх? Нет. Тогда было слишком много адреналина в крови. Прекрасно помню, как вылез из перевернутой и разбитой RX8 на асфальт. Гонка продолжалась, но не для меня. Оставлять машину было глупо настолько же, насколько ждать копов, спасибо все той же Кросс, которая подогнала эвакуатор. На удивление она как знала, что ей сегодня лучше не гонять. Как и мне. Но я был слишком упрям, чтобы отступиться.
- Что бы я без тебя делал? – открывая окно, улыбаюсь я и открываю глаза.
- Лежал бы мертвый в канаве, - получая беззлобную усмешку в ответ, мне остается только рассмеяться. Она права и знает это. Не нашел бы еще какой способ развеиваться, то вернулся бы на войну. Убивать, калечить и штопать тех, кого еще можно штопать.
- А ты бы и рада, - фыркаю в ответ и выхожу на воздух, заглушив двигатель. Трасса снова стихает. Только пыль еще висит в воздухе с той стороны, откуда мы приехали. Она переливается почти как бриллианты в свете ксенона.
- Берешь? – теперь уже серьезно спрашивает Кросс. Как и для любого механика, ей важно, чтобы работа была выполнена на высшем уровне. От этого зависит ее репутация. Чем больше машин, сделанных ее рукой, катается по городу – тем лучше. Провожу рукой по красной крыше Макларена. Если так посмотреть он такой же, как и я: снаружи одно, а внутри другое, но обе половины сплавлены так хорошо, что не видно стыков, а простой человек думает, что так и надо.
- Ты знаешь, что – да. Но только если сервисное обслуживание бесплатно. – Смех портит всю серьезность ситуации, за что получаю ощутимый удар в бок, почти по ребрам. Черт, иногда я забываю, что передо мной женщина. Все слишком просто, слишком… как будто по-семейному. Но остается вопрос, кто же из нас старше, ведь оба зависли, как подростки, в жизни без правил. Которая дает о себе знать треском рации в салоне. Надо же, на этот раз нас-таки нашли.
Не сговариваясь, ныряем в салоны и заводим двигатели. Машины трогаются с места, а бортовые компьютеры строят маршруты, но скорость для них слишком большая, чтобы успевало переключаться GPS. Наши пути расходятся на ближайшей развилке автострады. Я отправляюсь домой, петляя по замысловатым разъездам, Кросс в свой гараж. Для нее - ночь это не только развлечение, но и еще работа. Как та, что была сейчас. Выгнать новое творение на гонку для тест-драйва. Маршрут и длина спринта не важны – главное только впечатление и примерка.
Хорошая машина, она как кожаная перчатка – должна сидеть, как влитая и не приносить дискомфорта. Руль скользит у меня под пальцами, и я ощущаю его неровность, но стоит сжать руку сильнее и он замирает, заставляя пташку войти в поворот. Сейчас я веду машину на допустимой скорости, хотя и ловлю себя на желании вдавить педаль газа. Макларен останавливается на светофоре. Более всего на свете не люблю подобные сцены в кино. Когда герой стоит на перекрестке, а к нему подъезжает какой-нибудь идиот. Мне не везет, потому что в тот момент я становлюсь тем самым героем. По рации говорят о том, что тревога отменена в силу того, что нет подозреваемых. Раздается гудок сигнала сбоку, и я морщусь. Отвратительный звук, рожденный в порыве показать себя.
Когда светофор перескакивает на зеленый, вдавливаю педаль газа и мчусь вперед. Из-под колес вырывается мелкая труха от асфальта, на котором остается черный след. Мне не нужен этот заезд, потому что я знаю, что они меня не догонят. Зеркало заднего вида показывает машину, которая превратилась в черную точку и скрылась за очередным поворотом. Есть разница между машиной, которую ты собрал сам, и которую склепали на конвейере, на заводе. Теперь я точно вижу разницу. Не раз и не два я приходил в гараж, смотря, как Кросс возится с ней. У каждого из нас были свои пациенты и свои спасенные жизни. И она подарила именно ее этому P1. Следил за тем, чтобы машина не только пришла в свой изначальный вид, но и подходила под мой стиль вождения. За куском пиццы и банкой пива мы продумывали варианты и просчитывали конфигурации, пока не нашли то самое.
Гаражная дверь отъезжает вверх, а потом так же закрывается, когда машина оказывается внутри. Уже завтра я приеду в автомастерскую с ключами. Кросс будет лежать под одной из своих тачек, и вкручивать гайки. Придется вытаскивать ее не только от туда, но и на трассу. Я не собираюсь лишать ее возможности увидеть, как ее детище выиграет свой первый заезд. Мы все это заслужили. Где-то за окном встает солнце. Ночь кончилась, наступает новый день.

8. Личная информация:

9. Пароль: