[html]<div id="fonanketa">

<div>

<div style="position: absolute;margin-left: 50px;margin-top: 32px;"><img src="https://i.imgur.com/JqHh9va.png" style="max-height: 150px; max-width: 150px;"></div>

<div style="position: absolute;margin-left: 50px;margin-top: 188px; width: 150px;text-align: center; color: #dbdcdf;">Freya Allan</div>

<div style="position: absolute;color: #fff;margin-left: 226px;margin-top: 25px;width: 453px;text-align: center;text-shadow: 1px 1px 2px #b1eeef, 2px 0 0em #1b2d73;font-size: 16px;text-transform: uppercase;">Diana Nixen</div>

<div style="position: absolute;margin-left: 265px;color: #dbdcdf;margin-top: 102px;width: 113px;text-align: center;">5.11.1995</div>
<div style="position: absolute;margin-left: 265px;color: #dbdcdf;margin-top: 170px;width: 113px;text-align: center;">В ЛС оповещение на телефон.</div>
<div style="position: absolute;margin-left: 466px;color: #dbdcdf;margin-top: 88px;width: 183px;text-align: center;"><br>студентка финансового</div>
<div style="position: absolute;margin-left: 466px;color: #dbdcdf;margin-top: 168px;width: 183px;text-align: center;">Чикаго, США</div>
</div>

<div style="margin-left: 21px;width: 659px;color: #b7b2b2;text-align: justify;text-indent: 20px;padding-top: 257px;padding-bottom: 20px;">
<br>Она сидит на полу большой комнаты и разбирает коробку с вещами, если секс-игрушки можно назвать вещами. До следующей встречи с клиентом у нее есть достаточно свободного времени, чтобы заняться тем, на что не хватало рук до этого. Возможно, ей не хватало желания, но тогда все происходящее больше бы тянуло на шопоголизм.  И, несмотря на причины, все происходящее напоминает ей детство. Вот только игрушки ее в то время были другими. Она прикрывает глаза, углубляясь в воспоминания. Хотя это ей и не свойственно, поминать прошлое, ведь настоящее ее устраивает, кто бы там, что не говорил.<br>
Диане лет пять и она в своей детской, расположилась на полу и тискает кукол в руках. Они красивые и мама говорит, что нужно быть с ними осторожнее, а то папа отругает. И когда она нечаянно роняет одну из них, то оборачивается. Отец стоит в дверях и смотрит, но ничего не говорит, улыбается. Ему на самом деле до лампочки, сколько кукол сломает его дочурка, потому что он уже думает, как удачно выдать ее замуж. Но Диана об этом даже не подозревает, аккуратно собирая фарфор с пола. Приходит ее няня и начинает причитать по поводу этого, а потом выкидывает игрушку в мусорку. Девочка плачет, потому что это была ее любимая игрушка. И тут папа говорит, что купит ей новую, лишь бы его принцесса была довольна. Еще ни раз и не два, Диана пользуется благосклонностью отца, выпрашивая новых кукол и прочие игрушки.<br>
Диане лет десять и вместо того, чтобы учить уроки с гувернанткой, которую нанял все тот же отец, она лезет на раскидистое дерево, которое растет во дворе их особняка в Чикаго. Гувернантка чуть погодя, оказывается под ним и смотрит наверх, выискивая ее глазами, и ругает за то, что не слушает. Обещает выпороть, если девочка не спустится и вообще, это не подобающее поведение, так как ее отец занимает высокий пост. Диане это кажется очень глупым, а еще напоминает фильм про Джейн Эйр, вот только на дворе уже нулевые, но они как будто застряли в пятидесятых ее деда. Деда, к слову, Диана никогда не видела, только слышала от родителей то, что он очень занятой человек и проводит все свое время либо путешествуя по миру, либо ведя дела из своего шале во Франции. Она мечтает когда-нибудь там побывать, но видит лишь кривую улыбку мамы и задается вопросом, а почему ее родственники не ладят между собой. Но быстро об этом забывает, убегает играть во двор.<br>
Диане четырнадцать и ей душно сидеть в платье посреди большого зала, полного людей. Очередной званый вечер высшего света Чикаго не так прекрасен, как она себе его представляла, потому что тут скучно. Одни старики и старухи, - а все, кто старше 30 ей кажутся таковыми, - и не с кем поговорить. Танцевать тоже, но это она переживет, в конце концов, у нее еще будет возможность. Она не ожидает, что один из знакомых отца, которого Диана видела ранее дома, сядет рядом с ней и начнет какой-то глупый разговор, который кажется бессмысленным. Конечно же, она спросит об этом у матери позже и увидит очередную улыбку, как будто спрашивает про деда. А после, через несколько дней ее родители начнут ругаться по неизвестной ей причине. Но ей-то что? Она ребенок, заботы которого пока что вертятся вокруг учебы и кукол, а еще как проучить того мальчишку, который посмел испортить ее домашнее задание.<br>
Диане почти пятнадцать и отец знакомит ее с новой подругой, говоря, что теперь помимо учителей в школе, ее будет учить еще и эта девушка. Она не очень понимает почему. Но пожимает плечами. К тому же, ей говорят, что это будет интересно. Оказывается не очень. Поначалу их уроки напоминают разговоры мамы и ее подруг о мужчинах, а потом Ди слышит нечто, что заставляет ее щеки розоветь, а потом и вовсе сбежать от «подруги», когда та определенно переходит черту, а еще очень громко смеется. Диану возвращают в комнату и говорят, чтобы она продолжала слушать, иначе будет хуже. Мать пытается возразить, но отец уводит ее в другую комнату и они опять спорят. А «подруга» предлагает отвлечься и на практике узнать что-то новое. Ди смотрит недоверчиво и не соглашается. Пока что. Ей все еще нужно доделать уроки, и решить в каком платье она пойдет на вечеринку подруги, в честь ее дня рождения.<br>
Диане немного более шестнадцати и ей кажется, что она знает о мужчинах, сексе и всем этом намного больше, чем другие. Она ходит в частную школу и слышит разговоры своих сверстниц о мальчиках и только качает головой, все еще не понимая, зачем ей «подруга», отношения с которой зашли слишком далеко. Та объясняет ей, что так будет лучше и проще, но все это продолжает крутиться в ее голове до того момента, как не наступает день, когда «подруга» говорит, что время пришло. Ди уходит в свою комнату и обнаруживает там знакомого отца. Того самого, который подсел к ней на ее первом выходе в свет и он заваливает ее на кровать, отвешивая пощечину, когда она начинает вырываться. Это ее первый раз с мужчиной. И он ей не нравится.  Она говорит об этом матери, которая плачет, а потом жалуется отцу. «Дражайший» папочка говорит, что теперь это ее работа на благо семьи, проводить время с мужчинами, если они того захотят и она не должна отказывать. А еще это не обсуждается. В ежедневник обычных: "подъем", "школа", "дополнительные занятия", "вечеринка у ..." и прочих, - добавляется еще один с пометкой не занимать.<br>
Диана уже не считает времени и возраста, потому что вполне себе нормальная жизнь школьницы, а потом студентки финансового факультета, - под угрозой смерти, если она кому-нибудь расскажет, - перекликается с работой личной шлюхи отца. И Ди понимает, что все слова Карин, которую она очень долгое время не хотела звать подругой, были правдой. О мужчинах, конечно же. И возможно, именно благодаря ей, Диана не кричит, не истерит и не ругается, а скорее приспосабливается к происходящему, постепенно начиная приходить к выводу, что какая разница, если в итоге все равно пришлось бы выйти замуж и заниматься тем же самым. Так хоть какое-то разнообразие и интерес. Когда больно, она терпит, когда приятно – наслаждается, когда никак – приходится брать дело в свои руки. А еще глотать таблетки, чтобы не залететь от всех этих встреч.  Мать она уже не видит, потому что она исчезает из дома и ее жизни. Но как будто это важно, проку от нее было не так чтобы много. Зато толк есть от гулянок под присмотром телохранителей в клубах и других увеселительных заведениях в компании друзей, которые еще остались. А так же в редких вечерах в одиночестве, с чашкой чая и книгой в руках. Фарфоровые куклы теперь стоят за стеклом в витринах и просто радуют глаз.<br>
Когда Диане девятнадцать, с отцом начинает происходить что-то странное. Он становится еще большим параноиком, чем был до этого, а клиенты появляются реже, потому что он начинает снова, как было первое время, отбирать их слишком тщательно. Он постоянно повторяет, что все пропало и что возможно, его дойная корова – бриллиантовый бизнес, - сдохнет. Ди не очень понимает почему, так как отец возглавляет местный филиал дедовой фирмы. Но не спрашивает. Ей все равно. Отец для нее скорее очередной мужик, который распоряжается ее жизнью и она относится к нему, как и любая проститутка к своему сутенеру. <br>
Диане немного за 21, почти 22, и тут происходит то, чего она не ожидала. Дом осаждают какие-то люди, перемещаясь по коридорам и убивая всякого, кого встретят на своем пути. Девушка только каким-то чудом, - а еще тем, что знает дом лучше и сбегает уже не в первый раз, - спасается бегством, без понятия, куда деваться дальше. Конечно, у нее есть знакомые и друзья, но не факт, что это не их семейка сейчас находится в ее доме. Утрировано, потому что в их среде никто ничего не делает открыто, но суть понятна. Ее перехватывают на шоссе, а дальше она слишком смутно помнит, что происходит. Она просыпается в бараках, где еще находятся девушки. Часть из них плачет, часть в прострации. Она оглядывается, а потом им объясняют, зачем их всех тут собрали. Ди усмехается, а потом тихо смеется. Это можно принять за истерику, но она действительно не знает, как реагировать на ситуацию, когда жизнь бросает ее в привычную обстановку. <br>
И вот ей около двадцати пяти, и она сидит в своей комнате, вспоминая все это. Смеется в мыслях, потому что на первый взгляд кажется, что в ее жизни ничего интересного не было, но это не так. С другой стороны, она не отличалась от жизни среднестатистической студентки со всеми этими влюбленностями, запретами и вечеринками, предательствами и прочим. В ее памяти одно так тесно переплетается с другим, что она уверенна только в том, что это было. Да и из счастливых детей вырастают скучные взрослые! Сейчас же в руках ее пробка, которую она вертит в руках, размышляя купить ли новую или нет и что делать с конкретным экземпляром. Приходит к выводу, что можно выкинуть и отбрасывает за спину, но не слышит, как та падает в мусорку.<br>
- Ауч! – раздается вместо этого сзади, и Ди оборачивается. Она не ждала гостей, но так уж устроено в этом месте, что кто угодно может зайти и просто сказать привет. Если не занят.<br>
- Стучаться надо, - снисходительно говорит Никсэн, а по лицу ее гуляет улыбка. Она все еще выглядит, как тогда, в свои шестнадцать. Детское личико в обрамлении золотистых волос. <br>
- Или не кидаться, чем попало. О чем задумалась? – другая работница борделя машет пробкой в воздухе, а потом все-таки выкидывает ее.<br>
- Об отце…<br>
- Ой, вот давай не надо. Он был козлом и заслужил свою смерть, - прерывают Ди и она смеется.<br>
- Если бы его не убили, я была бы самой знаменитой шлюхой Чикаго. А теперь я здесь. Хотя и здесь не плохо, учитывая, что это как отель, где все включено, включая пожизненное проживание.  Даже мужик на каждую ночь, который трахает меня в задницу, если ему так захочется.<br>
- Вот знаешь, - произносит вторая рабыня, склонив голову на бок. – Смотрю я на тебя каждый раз и думаю о том, что ты вылитый ребенок до того момента, как только открываешь свой рот. Как такое может быть?<br>
- Генетика деда француза, - пожимает плечами Ди, которая ведет этот разговор не первый раз. Она остается ребенком только в тот момент, когда клиент того хочет и ни разу больше. Это вообще странно, изображать дитятко, когда именно что детства тебя и лишили. По мнению нормальных людей. В какой момент, она стала считать себя не нормальной, Ди понятия не имеет. Но это из разряда: повторяй человеку, что он плохой – он станет плохим. Она не считала свою жизнь плохой. Более того, было странно выслушивать о том, что ты шлюха, потому что готова торговать своим телом. Она же не торгует, ее сюда привезли и сказали – делай. Она не ищет себе клиентов, они сами к ней приходят. Ей нравится секс, и она еще этим зарабатывает. Так в чем проблема? Ах да, в отсутствии другой жизни. Но она-то тоже есть! Она может выходить на улицу с телохранителем, гулять, закупаться в магазинах, обедать в кафейнях. Разговаривать с другими людьми. А это иногда даже больше, чем было в доме отца.<br>
- Короче, завидуй-ка ты молча, - подводит Диана итог их разговору и грозит увесистым резиновым членом рабыне. Очередной выбор: оставить или выбросить. Конечно, подобным образом она разговаривает не со всеми и не всегда. Только с теми, кому доверяет достаточно, чтобы разговаривать подобным образом. С клиентами приходится подстраиваться, потому что каждый хочет свое и по-своему. Поэтому ее характер, поведение, отношение каждый раз разные. Сегодня она робкая и застенчивая, завтра – резкая и роковая.  А что на самом деле? Трудно сказать. Циник? Определенно. Добрая? Зависит от человека. Верная? Кому? Любит покурить, когда не видят; хорошо выпить в компании того, кто согласится, встретив ее на улице; покупать и получать дорогие подарки, балуя себя; хорошие книги, чтобы не забыть совершенно о манерах.  <br>
Чего не знает Диана, так это того, что над расправой над ее семьей стоит ее же дед. Тот самый француз, который сколотил состояние и имя еще в те времена, когда Конго являлось колонией Франции. Будучи умным человеком и не совсем честным копом, он выжал из своего назначения в Африке максимум и вернулся оттуда с собственным делом и новыми друзьями. Постепенно, Европа стала носить бриллианты его добычи и производства и сети деда раскинулись достаточно широко, чтобы давать покровительство нужным людям и отпугивать недоброжелателей.  А так же быть одним из тех, кто правит Европой. Что же касается его сына, то Гарри Никсэн был трусом. По крайней мере, так считал его отец, отправляя сына в Чикаго для расширения зоны своего влияния.  И Гарри действительно был трусом, но страх его обычно перевешивался его жадностью. Алчность его была сильной и вытесняла все остальные пороки, поэтому, как только он видел выгоду, то спешил ею воспользоваться. Так он провернул одну из своих махинаций под носом у отца, достаточно успешно для того, чтобы развиться и укрепится в Чикаго не только, как представитель клана Никсэн, но и как независимый от него партнер. Он стремился выбраться из тени своего отца, но по итогу это желание его и сгубило. <br>
Африка не постоянный континент, где одно правительство сменяет другое. Возможно, до сих пор это хвосты колониальных отношений, или же менталитет, но в любом случае, иметь дело с Африкой, все равно, что играть в русскую рулетку. Тебе везет до какого-то момента, а потом звучит выстрел. Это очередного мелкого президента\царя\диктатора\етк свергает новый представитель власти. И когда это происходит, то ты лишаешься всего, если не успел сунуть руку в нужные штаны. Так и было с Гарри, стоило его фавориту попрощаться с жизнью, после долгих лет сотрудничества, как его махинации с алмазами стали известны отцу. По секретным каналам, конечно же. И чтобы не быть тем, на чью власть посягнул сын, и преподать урок другим, дед вычеркнул из уравнения своей семьи одну производную. <br>
Убивать внучку в его планы не входило, хоть та и была свидетелем расправы над родными. Он знал, что она пропала, и отправил на ее поиски людей. А когда нашел, то не стал ничего менять. Возможно, нормальный дед, выкупил бы свою кровь из рабства и устроил все для нее, как нельзя лучше. Но было две вещи. Первая, - это долг ее отца, который обокрал Никсэна старшего. Вторая, - это то, что она все-таки могла, будучи освобожденной, попытаться избавится от него. Вряд ли это получилось бы, но перестраховка никогда не помешает. Именно поэтому, тот максимум, который он сделал, выкупил рабыню в свое частное владение, сопроводив перечнем допустимого и запретов, и доплатив еще и за то, чтобы она об этом не знала, а так же приставив к ней своего человека, исполняющего роль телохранителя. Таким образом, она зарабатывала на долг отца, так как ее доход шел ему (с учетом налогов), себе, потому что все еще считала, что она государственная рабыня, а они зарабатывают, и всегда оставалась на виду деда там, где он всегда мог ее найти. <br>

</div>

</div>[/html]